Разоблаченный любовник - Страница 76

К оглавлению

— Сегодня мне звонил мой брат. Бутч. Ты рассказал ему о крещении, не так ли?

Майк чмокнул Шона, но жену поцеловать не решился.

— Послушай, дорогая…

— Это не твое дело!

Майк закрыл дверь.

— Почему вы все так его ненавидите?

— Ноги моей там не будет, если он придет.

Она отвернулась.

— Он не убивал вашу сестру, Джо. Ему было всего двенадцать. Что он мог сделать?

Джо приподняла сына на руках и даже не обернулась.

— Дело не только в Дженни. Бутч отвернулся от семьи много лет назад. Его выбор не имеет ничего общего с тем, что произошло.

— Может, это вы все от него отвернулись?

Она бросила взгляд через плечо.

— Почему ты его защищаешь?

— Он был моим другом. До того, как мы с тобой познакомились и поженились, он был моим другом.

— Другом. Когда в последний раз вы с ним разговаривали?

— Неважно. Когда я знал его, он был хорошим парнем.

— О, какое у тебя доброе сердце, — она направилось к лестнице. — Мне надо покормить Шона. Твой ужин в холодильнике.

Джойс поднялась на второй этаж, на лестничном пролете ее взгляд упал на распятие, что висело на стене. Отвернувшись от креста, она вошла в комнату Шона и села в кресло возле его кроватки. Обнажив грудь, она поднесла ее к личику сына, и он припал к ней, сжимая ручонкой плоть. Он ел, его тельце было теплым, пухлым и источало здоровье, реснички лежали на румяных щечках.

Джойс несколько раз глубоко вздохнула.

Черт. Теперь она жалела, что кричала. И что отвернулась от распятия. Она прочла «Аве Мария» и, чтобы хоть как-то успокоиться, начала считать идеальные пальчики Шона.

Господи, если с ним хоть что-нибудь случиться, она этого не переживет, ее сердце уже никогда не будет биться в прежнем ритме. Как ее мать это сделала? Как она смогла пережить смерть своего ребенка?

И Одэлл потеряла двоих детей. Сначала Дженни. Потом Бутча. Слава Богу, ее разум ослабевает. Освобождение от плохих воспоминаний должно быть благом.

Джойс погладила темные волосики Шона и поняла, что ее мать даже не попрощалась с Дженни. Тело было слишком изуродовано, чтобы хоронить его в открытом гробу, и отцу, Эдди O`Нилу, пришлось опознавать его в морге.

Господи, в тот ужасный осенний день, если бы только Бутч прибежал домой и сказал взрослым, что Дженни только что уехала… может быть, они могли бы спасти ее. Дженни не разрешалось садиться в машины к мальчикам, и все знали это правило. Бутч знал это правило. Если бы только…

О, черт. Ее муж был прав. Вся семья ненавидела Бутча. Неудивительно, что в один прекрасный день он взял и исчез.

Со свистом, ротик Шона отпустил ее грудь, и ручка откинулась вверх. Но потом он, вздрогнув, проснулся и вернулся к своему занятию.

Кстати об исчезновении… Боже мой, мама и с Бутчем не собиралась прощаться, не так ли? Моменты ее просветления были такими редкими и краткими, что даже если Бутч и появится в церкви в воскресенье, вполне вероятно, что она его даже не узнает.

Джойс услышала, как ее муж медленно поднимается по лестнице.

— Майк? — позвала она.

Человек, которого она любила и за которого вышла замуж, стоял в дверях. У него уже намечался средневозрастной животик, волосы на макушке поредели, хотя ему было всего тридцать семь. Но, посмотрев на него сейчас, она увидела его молодую копию: спортсмен из старших классов. Друг ее старшего брата Бутча. Отчаянный футболист, в которого она была влюблена уже много лет.

— Да? — ответил он.

— Прости. За то, что вышла из себя.

Он слегка улыбнулся.

— Это тяжело. Я понимаю.

— И ты прав. Возможно, надо было пригласить Бутча. Я только… я хочу чтобы день крещения был чистым, понимаешь? Просто — чистым. Это начало пути Шона, и я не хочу, чтобы оно было хоть чем-то омрачено. А Бутч… вокруг него всегда тень, и все будут напряжены, и сейчас, когда мама так больна, я не хочу связываться со всем этим.

— Он сказал, что придет?

— Нет. Он…

Она вспомнила их разговор. Забавно, но, похоже, он чувствовал то же самое. У ее брата всегда был странный голос, такой грубый и хриплый. Как будто у него было повреждено горло или он что-то скрывал.

— Он сказал, что рад за нас. Поблагодарил тебя за звонок. Выразил надежду, что мама и папа в порядке.

Ее муж взглянул на спящего Шона.

— Бутч не знает, что ваша мать больна, да?

— Нет.

В самом начале, когда Одэлл стала забывчивой, Джойс и ее сестра решили подождать, пока точно не узнают, что с ней происходит, прежде чем рассказать об этом Бутчу. Но это было два года назад. И они знали, что было с ней не так. Синдром Альцгеймера.

Одному Богу известно, сколько времени еще мама будет с ними. Ее болезнь неумолимо прогрессирует.

— Я сволочь, что не говорю об этом Бутчу, — сказала она мягко. — Да?

— Я люблю тебя, — прошептал Майк.

Ее глаза наполнились слезами, когда она подняла глаза от личика сына и взглянула на его отца. Майкл Рафферти был хорошим человеком. Настоящим мужчиной. Он никогда не был красивым как Хью Джекман, богатым как Билл Гейтс, или могущественным как король Англии. Но он принадлежал ей и Шону, и этого было более чем достаточно. Особенно в такие моменты как сейчас, во время разговоров подобного этому.

— Я тоже тебя люблю, — сказала она.

Вишес дематериализовался за кубом ЗироСам и по аллее прошел к входу в клуб. Он почувствовал облегчение, увидев припаркованный на Тент Стрит Эскалейд. Фьюри сказал, что Бутч испарился из особняка, как Джефф Гордон, и вид у него был явно несчастный.